Про мотивацию жить.
Когда всё летит к чертям и держаться из последних сил особо нет причин. Хочется лечь и стонать на стену в виниловых обоях разъехавшиеся на шве с масляными пятнами. Вспомнить и винить всех и вся. Родителей за травмы и испорченную жизнь своими скандалами, изменами и разводом. Друзей и товарищей за трусость и моральную проституцию. Жену за предательство и грабёж. Всех, всех остальных никчёмных, малодушных не любопытствующих людей. И это одна часть правды. Другая в том, что мне радостно, что все это происходило со мной. И это настолько превалирует, что затмевает все остальное, побуждающее сдаться. Ведь это только я, как оператор и программист своего сознания, решаю как то или иное чувство интерпретируется во мне. Есть мелкие детали в гормонах, но и с этим справиться можно. Я не всегда мог так относится к миру вокруг. Это пришло после.
В зимний период охоты мы любили с папой ездить в место под названием Медвежий овраг. Это место не далеко или даже соседствует с селом , где родился мой отец. Часто охотились на тетеревов и куропаток, но случалось погонять зайчиков. Эти хитрецы делают петли и скидки путая охотника идущего по следу. Один из таких умельцев, которого мне пришлось топтать (на языке охотника означает пеший поиск зверя) пробежал низом по центру вымершего села и удалился галопом вверх по склону на окраину. Поднялся по следу и увидел как заячий малик (след зайца) уходит к тревожно шумящему зимней чернотой кладбищенскому саду. Стояла зима в самом разгаре. По дороге к кладбищу на половине пути обрывались следы нескольких людей, а за ними целина снежной глади. Люди не смогли пройти по глубокому снегу и потоптавшись в нерешительности развернулись обратно перемешивая между собой детские и взрослые следы. Я изумился и даже растерялся потому, что это село вымершее и давно никого не хоронят, кроме наших. Тут был родовой погост и родню разбросанную по сторонам после смерти везли сюда. Так повелось. Кому и чего тут надо тогда? Может опять наши могилы на метал рушат? Такое было уже однажды. Дядяша Коля был тяжелоатлетом и сталелитейщиком на судоверфи в Сормово. И пользуясь положением отлил из цветного металла ограды и памятники. В году эдак ..10х порушит ограду не известный мне Огуримов Александр и сдаст в металлоприемку. Папа проведет собственное расследование( без Каневского) и быстрое судебное заседание граничащее с исполнительным приговором. Но это было давно. Я подождал отца и мы вместе пошли по следам перебирая варианты кто и зачем тут оказался. В конце пути, где люди развернулись, на плотном снегу хлыстиком от ветлы было написано " Папа, я тебя люблю". А рядом были воткнуты замершие гвоздики.
До весны на кладбище не пробраться. А к пасхе, когда дорога подсыхает народ приезжает на машинах пограбалить прошлогоднюю листву. Тогда мы и увидели новую могилу среди брошенных десятков других поросших сиренью. Мы не знали кто это и почему он оказался именно тут. Потом папа узнал , что Алексей умер в конце осени от тромбофилии во сне и был похоронен тут по причине дороговизны сделать это в областном центре. Оставив в этом мире молодую жену и троих детей. Ему было 36 лет.
Вот такая коротка история о несправедливости судьбы к одному человеку дает мне уверенность и силы, чтобы не происходило в моей жизни. Мне доступно всё, что только пожелаю. Я могу прямо сейчас взять билет и сегодня к вечеру обнять дочь. Пить чай на кухне и строить планы на отпуск вместе. А потом смотреть мультики и заснуть. Могу завести автомобиль и доехать до родителей. Посплетничать с мамой и поесть ее салата из чернослива и лука. Подарить папе бутылку вискаря и получить взамен книгу. Сходить в баню с дубовым веником и обливаться холодной водой. Наесться пахучей клубники с куста до боли в животе. А если еще хватит сил покосить траву и почуять этот давний запах детства. Могу позвонить корешу и уехать к нему пожить сколько захочу. Или уехать с палатками, чтобы сидеть у костра и ловить дым в глаза и чувствовать, что с возрастом не прошло. А можно никуда не ехать. Пойти гулять и глазеть на легко одетых девчуль и просить сердце биться потише отпустив всё, что так тяготит его. Я богач. Это все моё. Алексею это больше не доступно. Земля надежно охраняет мир живых.
Когда всё летит к чертям и держаться из последних сил особо нет причин. Хочется лечь и стонать на стену в виниловых обоях разъехавшиеся на шве с масляными пятнами. Вспомнить и винить всех и вся. Родителей за травмы и испорченную жизнь своими скандалами, изменами и разводом. Друзей и товарищей за трусость и моральную проституцию. Жену за предательство и грабёж. Всех, всех остальных никчёмных, малодушных не любопытствующих людей. И это одна часть правды. Другая в том, что мне радостно, что все это происходило со мной. И это настолько превалирует, что затмевает все остальное, побуждающее сдаться. Ведь это только я, как оператор и программист своего сознания, решаю как то или иное чувство интерпретируется во мне. Есть мелкие детали в гормонах, но и с этим справиться можно. Я не всегда мог так относится к миру вокруг. Это пришло после.
В зимний период охоты мы любили с папой ездить в место под названием Медвежий овраг. Это место не далеко или даже соседствует с селом , где родился мой отец. Часто охотились на тетеревов и куропаток, но случалось погонять зайчиков. Эти хитрецы делают петли и скидки путая охотника идущего по следу. Один из таких умельцев, которого мне пришлось топтать (на языке охотника означает пеший поиск зверя) пробежал низом по центру вымершего села и удалился галопом вверх по склону на окраину. Поднялся по следу и увидел как заячий малик (след зайца) уходит к тревожно шумящему зимней чернотой кладбищенскому саду. Стояла зима в самом разгаре. По дороге к кладбищу на половине пути обрывались следы нескольких людей, а за ними целина снежной глади. Люди не смогли пройти по глубокому снегу и потоптавшись в нерешительности развернулись обратно перемешивая между собой детские и взрослые следы. Я изумился и даже растерялся потому, что это село вымершее и давно никого не хоронят, кроме наших. Тут был родовой погост и родню разбросанную по сторонам после смерти везли сюда. Так повелось. Кому и чего тут надо тогда? Может опять наши могилы на метал рушат? Такое было уже однажды. Дядяша Коля был тяжелоатлетом и сталелитейщиком на судоверфи в Сормово. И пользуясь положением отлил из цветного металла ограды и памятники. В году эдак ..10х порушит ограду не известный мне Огуримов Александр и сдаст в металлоприемку. Папа проведет собственное расследование( без Каневского) и быстрое судебное заседание граничащее с исполнительным приговором. Но это было давно. Я подождал отца и мы вместе пошли по следам перебирая варианты кто и зачем тут оказался. В конце пути, где люди развернулись, на плотном снегу хлыстиком от ветлы было написано " Папа, я тебя люблю". А рядом были воткнуты замершие гвоздики.
До весны на кладбище не пробраться. А к пасхе, когда дорога подсыхает народ приезжает на машинах пограбалить прошлогоднюю листву. Тогда мы и увидели новую могилу среди брошенных десятков других поросших сиренью. Мы не знали кто это и почему он оказался именно тут. Потом папа узнал , что Алексей умер в конце осени от тромбофилии во сне и был похоронен тут по причине дороговизны сделать это в областном центре. Оставив в этом мире молодую жену и троих детей. Ему было 36 лет.
Вот такая коротка история о несправедливости судьбы к одному человеку дает мне уверенность и силы, чтобы не происходило в моей жизни. Мне доступно всё, что только пожелаю. Я могу прямо сейчас взять билет и сегодня к вечеру обнять дочь. Пить чай на кухне и строить планы на отпуск вместе. А потом смотреть мультики и заснуть. Могу завести автомобиль и доехать до родителей. Посплетничать с мамой и поесть ее салата из чернослива и лука. Подарить папе бутылку вискаря и получить взамен книгу. Сходить в баню с дубовым веником и обливаться холодной водой. Наесться пахучей клубники с куста до боли в животе. А если еще хватит сил покосить траву и почуять этот давний запах детства. Могу позвонить корешу и уехать к нему пожить сколько захочу. Или уехать с палатками, чтобы сидеть у костра и ловить дым в глаза и чувствовать, что с возрастом не прошло. А можно никуда не ехать. Пойти гулять и глазеть на легко одетых девчуль и просить сердце биться потише отпустив всё, что так тяготит его. Я богач. Это все моё. Алексею это больше не доступно. Земля надежно охраняет мир живых.